Богачи и бедняки ректорского корпуса

30/11/2015 17:01 Как известно, в соответствии с требованиями законодательства, Минобрнауки ежегодно публикует на своем официальном сайте декларации о доходах чиновников от образования. Из деклараций мы, в частности, узнаем, что доход министра образования Дмитрия Ливанова в 2014 году составил 21,23 млн рублей, его жены — 16,27 млн рублей. Когда-то в России было принято, что подчиненные не могут зарабатывать больше своего начальника, это нарушение субординации и традиций. Новый век - новые традиции. Общественное движение «Обрнадзор» составило «Национальный рейтинг доходов руководителей государственных вузов», куда вошли доходы более 5 млн. рублей, полученные чиновниками от образования в 2014 году, да вдобавок сравнило доходы 2013 и 2014 годов, чтобы показать, как прирастает благосостояние ректоров, директоров, проректоров, директоров филиалов и главных бухгалтеров государственных вузов, подведомственных Минобрнауки и другим федеральным органам власти.

И выяснилось, что Дмитрий Викторович руководит людьми, которые в десятки раз богаче его. Хотя, может быть для того и затевалась реформа образования, чтобы в вузы нескончаемым потоком текли общественные блага?

Из таблицы сводного рейтинга мы узнаем, что тройку самых богатых вузовских руководителей составили далеко не одни москвичи и петербуржцы.

Самый благополучный субъект Федерации по реформированию образования у нас - Республика Калмыкия. Директор Калмыцкого филиала Московского государственного гуманитарно-экономического института Айдарова Гилян Петровна от заработанного в 2013 1,318 миллиона рублей в следующем году смело шагнула к сумме в 109, 2 миллиона, увеличив свое благосостояние на 8185%. Составители рейтинга, похоже, сами не поверили в такое быстрое обогащение и сделали пометку: «информация проверяется».

На втором месте Магомедрасулов Магомед Магомедович, проректор Дагестанского государственного аграрного университета имени М.М. Джамбулатова – в 2014 году заработал 102,74 миллиона рублей. И только «бронза» досталась Литвиненко Владимиру Стефановичу, ректору Национального минерально-сырьевого университета «Горный» - он мало того, что заработал в 2014 году 80,3 миллиона рублей, но на целых четыре миллиона не дотянул до показателей 2013 года в 84,395 млн. рублей.

Больше министерской зарплаты получился доход у ректоров Высшей школы экономики, «Президентской академии» (РАНХиГС), Московского государственного университета путей сообщения, других вузов – всего в списке 20 таких персон. Среди них, кстати, нет руководителя самого ведущего, престижного и крупного вуза страны - ректор МГУ Виктор Антонович Садовничий заработал чуть больше 8 миллионов рублей.

Отстал от министерской зарплаты ректор элитного МГИМО Торкунов Анатолий Васильевич, правда, за год он все-таки сумел поправить свое материальное положение с 6,4 миллионов в 2013 году до 16,534 миллионов в 2014.

В таблице, которую могут изучить все желающие, есть несколько любопытных и труднообъяснимых моментов. Миллионеров, которые богаче министра, больше в регионах. Это не только к вопросу о расхожем лозунге «хватит кормить Москву» - кто кого кормит? По каким причинам в старейших и авторитетнейших вузах страны со всемирно признанными научными школами руководители получают меньше, чем в отдаленных вузах и тем более в филиалах? В рейтинг попали не только руководители вузов, но и их замы, а также главные бухгалтера, у которых зарплаты почему-то выше начальственных. Тенденция что ли новая? Примечательно, что Саратов в этом рейтинге не присутствует вообще! Получается, что саратовские вузы бедны, раз руководители и их замы не в состоянии заработать хотя бы 5 миллионов.

Долгие поиски по сайтам вузов, которые должны публиковать декларацию о доходах своих руководителей, да по сайту Минобра, выявили, что благосостояние ректоров не только не растет, а порой падает.

Итак, сравнивая только зарплаты, без недвижимости, мы узнаем, что в 2014 году ректор СГУ Алексей Чумаченко заработал 3, 63 млн рублей (в 2013 – 3,930 млн руб.), президент СГУ Леонид Коссович - 3,113 млн рублей, ректор СГТУ имени Гагарина Игорь Плеве 1,656 млн рублей (в 2013 году - 2,97 млн), директор ССЭИ (РЭУ им. Плеханова) Сергей Наумов заработал 4,291 млн рублей (в 2013 – 2,15 млн рублей), ректор Саратовской государственной консерватории имени Собинова Лев Шугом заработал 3,25 млн рублей, ректор СГЮА Сергей Суровов задекларировал в прошлом году доход в размере 2,27 млн рублей (в 2013 – 2,822 млн рублей), ректор СГАУ Николай Кузнецов отчитался о доходе в размере 3,44 млн рублей.

Вас шокируют не самые большие зарплаты саратовских ректоров по сравнению с вузами других регионов? Вы придете в еще большее изумление, когда узнаете, из чего складывается зарплата ректора. В первую очередь, это оклад и различные надбавки. На этом не обогатишься, хотя, кому как. Ректоры и их замы, занимающиеся научной и преподавательской деятельностью, участвуют в рейтингово-балльной системе, о ней мы поговорим ниже. Основной источник ощутимого дохода для любого вуза, а, значит, и ректора – образовательные услуги, научно-исследовательская работа по государственным программам и грантам, и статья с двусмысленным названием «оказание возмездных услуг». На самом деле ничего криминального – раньше это называлось «выполнение хоздоговорных работ».

Вот почему вузы стараются не отчислять даже самых явных Митрофанушек – как заявляли в вузах еще на заре рыночных отношений: «Это ж наши кормильцы!». «Сохранность контингента» - головная боль деканатов всех вузов. Впрочем, в прошлом десятилетии один вуз и эту головную боль обратил в доход: вполне официально пересдача задолженностей была оформлена как дополнительные образовательные услуги. Но если контингента нет, то и основной статьи дохода от образовательных услуг нет. Поэтому каждое лето вузы дерутся за абитуриентов. Доходит до абсурда: преподавателей отправляют по районам в командировки агитировать выпускников поступать именно в их вуз. Приходилось наблюдать и то, как пришедшего в приемную комиссию абитуриента с родителями в момент окружили члены комиссии и консультанты-преподаватели, наперебой хвалящие свой вуз и специальность, точь-в-точь как менеджеры по продажам в офисе по торговле мобильными телефонами, или как цыгане с ворованным товаром на вокзале… А что делать?

С научно-исследовательскими работами тоже сложно. Сытые «нулевые» с обилием нефтедолларов прошли, денег стало меньше, и как бы не изощрялись региональные вузы, гранты на исследования достаются не всем. Ну а с хоздоговорами все еще более мрачно. В одном не самом популярном вузе, например, в числе требований к профессорско-преподавательскому составу значится: каждый должен в год заключить договоров не меньше чем на 50 тысяч рублей.

Единственное, на что стабильно выделяются деньги – это на зарплату преподавателям, которая распределяется через рейтингово-балльную систему. Каждому преподавателю выставляются баллы за его активность. За общественную работу, за публикации статей в научных изданиях, за участие в конференциях, за организацию и проведение студенческих конференций, за стажировки, в том числе зарубежные. И вот каждый преподаватель, кто во что горазд, за свои деньги публикует статьи, участвует в конференциях, причем по уровню организации и кругу рассматриваемых вопросов порой складывается впечатление, что они проводятся только ради получения этих самых баллов, и наука тут ни при чем. Ценность научных конференций (зарубежных – то есть, например, казахстанских или украинских) в действительности нулевая: сборники трудов выходят мизерным тиражом, и ни о какой «апробации результатов научного исследования» речи быть не может. И все это оценивается в копейки. А в более солидные суммы оценивается публикация, например, в журнале, входящем в базы Scopus или WoS. На этих публикациях посредники делают хорошие деньги. Проблема еще и в том, сколько качественных статей может опубликовать за год, к примеру, ученый, работающий в сфере естественных или точных наук, одну-две-три? Это ж не гуманитарные науки, где можно ежемесячно выдавать на гора по статье-коротульке. Хотя и гуманитариям это делать сложнее: одних преподавателей сокращают, а на других увеличивают учебную нагрузку, и на науку времени остается меньше.

А теперь, после всего прочитанного, вы легко можете ответить на вопрос: откуда берутся деньги у одних вузов и, соответственно, ректоров, и почему их мало у других? Реформа образования, в том числе системы финансирования вузов, оказалась заложницей простого везения. Везет Москве и Питеру, Калмыкии и Дагестану. А вот Саратову не везет ни с «контингентом», ни с научно-исследовательскими работами, финансируемыми из бюджета, или тем более от частных заказчиков. Высоко оцениваемые баллами публикации как пирожки не пекутся. И с оказанием возмездных услуг тоже не везет – местные потенциальные заказчики сами едва концы с концами сводят, а иногородние до сих пор путают Саратов с Самарой. Куда там саратовским ректорам до министерской зарплаты.